Анкета
Асмодей Дома Тиса
Безликий из Тиса, Тень Закатного Дворца, Янтарный Архонт
РАСА: Перевёртыш.
Живая тень, мастер дипломатии и интриг, воплощение шпионажа и мимикрии, чьё истинное лицо скрыто за сотнями тщательно выстроенных масок. |
|
РЕПУТАЦИЯ
Асмодей — имя, которое редко звучит вслух и почти никогда не попадает в открытые речи, но в узких кругах оно стало синонимом безупречно проведённых миссий, шпионских игр, доведённых до конца с пугающей скрупулёзностью. Даже в Янтарной Тысяче, где он дослужился до заместителя Ока Феникса, не каждый мог опознать в лицо того лысого эльфа в чёрной мантии, чья фигура то и дело возникала в Вечном Доле, — вокруг него царит клубок слухов, догадок и сплетен, часть которых он сам же и рождал, искусно наращивая ореол мистической недосказанности. Все знают лишь одно: столь высокое место занято им не случайно, и за ним стоит жестокий ум, хладнокровие и умение подчинить себе даже самые хаотичные нити тайных интриг.
Для каждого он является разным — и именно в этом скрыта его власть. Служанка запомнит его любезным и внимательным господином, чьи мягкие слова оттеняют благодарную улыбку после поданной чашки чая. Рядовые агенты будут говорить о нём как о жестоком и мрачном повелителе, чья невидимая рука заставляет дрожать даже тех, кто привык к крови и тени. Для вышестоящего руководства он останется покорным и безупречным исполнителем, чья лояльность кажется непоколебимой, а стремление хранить секреты Дол Галадрина — абсолютным. Сотня человек опишет сотню разных обликов, но все они будут правдивы, ведь он умеет быть одновременно вежливым и холодным, услужливым и пугающим, открытым и абсолютно непроницаемым. В его фигуре есть нечто, что невозможно ухватить словами: зыбкая паутина теней, из которой он сам ткёт легенду, превращаясь в живой мираж, всегда различимый, но никогда до конца не постижимый.
СПОСОБНОСТИ
➤ Почерк чародея: движения оставляют перламутрово-зеркальную тень, а в воздухе коротко отзываются чужие голоса — то смех, то всхлип, то гневный рёв.
➤ Способности в процессе...
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Асмодей — фигура, чьё присутствие невозможно не заметить. Высокий даже для эльфийских мерок, достигающий двухсот десяти сантиметров роста, он несёт себя с той статной, холодной гордостью, что сродни древним изваяниям. Его тело вытянутое, плечи прямые, движения выверены до пугающей гармонии — каждая походка напоминает неспешный и точный ритуал.
Лысая голова Магистра стала самой выделяющейся чертой его облика — не дань эстетике и не случайная деталь, а осознанный знак траура. После Алого Лета он остриг волосы до гладкого блеска, словно желая навсегда запечатлеть на себе собственное бессилие и сожаление. Блики на его черепе в лучах света теперь смотрятся не украшением, а вечным напоминанием о вине, которую он не способен искупить. Черты лица перевёртыша — строгие, словно высеченные в камне: острые скулы, тонкие губы, подбородок, придающий облику надменность. Уши вытянуты и заострены, как у всех его рода, но в их линии есть нечто хищное, настораживающее. Особая тайна кроется в его глазах — они не имеют одного фиксированного оттенка. При дневном свете радужки отливают мягким голубым, в тени становятся чёрными, бездонными, как глубины подводных расщелин, а при огне или крови — бордово-кровавыми, словно отражающими его демонизированную природу. Никто не может сказать, игра ли это света или же проявление сущности перевёртыша, которую Магистр ненавидит, но скрыть не способен.
Одевается Асмодей всегда безупречно: тёмные мантии, облегающие фигуру, длинные плащи с высоким воротом, золочёные или бронзовые детали брони на плечах и предплечьях — всё, что подчёркивает его силу и статус. Его стиль не кричащий, но утончённый, в каждой линии чувствуется вкус к аристократичному великолепию. В его походке есть холодная уверенность властителя, который не спешит, ведь мир вокруг обязан подстраиваться под его ритм. Голос — глубокий, ровный, с металлическими интонациями, от которых собеседников нередко пробирает дрожь. Его запах — будто запах книг, смешанный с горьковатым табаком и вкраплениями чайных листьев.
Характер Магистра мрачен и жесток: он презирает слабость, чужаков и все расы, кроме элдренов. Впитав в себя расистские догмы своего народа, он смотрит на мир сверху вниз, и это превосходство ощущается в каждом его жесте, слове и взгляде. Он хранит в себе ауру хищника — холодного, выжидающего, готового ударить без предупреждения. Однако есть в нём и утончённая сторона: он искренне ценит искусство, видя в нём единственный достойный способ выражения и приближения к совершенству. Если же во время созерцания прекрасного у него в руках окажется чашечка ароматного элдреновского чая, то день будет считаться действительно прекрасным.
Его умение смены облика отточено до абсолютного искусства. Сотворить уникальную личину для него — дело секунд; создать идеальное повторение чьего-то облика — задача на считанные минуты. Но именно в этом и кроется его внутренний разлом: как бы мастерски он ни использовал дар перевёртыша, Асмодей ненавидит ту часть крови, что напоминает ему о чуждой, низшей стороне его происхождения. И потому каждый раз, создавая иллюзию или новый образ, он будто издевается над собой и над тем, что вынужден принять ради власти и выживания.
Никто, кроме него самого и пока ещё не покойной матери, не знает об истинном происхождении Асмодея.
ОБ АВТОРЕ
Тип проверки: можно в теме анкеты.
Планы и пожелания: плести политические интриги, постигать прелести шпионской жизни: врать, лгать, обманывать, предавать и подставлять всех и вся, кроме Высшей Власти.
Об игроке: максимально универсален и всеяден. Могу и в простынки свыше 10к, так и в микропосты. Пишу тоже ситуативно. Вполне могу выдать два-три поста в день, так и развалиться по кусочкам и затихнуть на неделю. Нестабильность - наше всё.
Сетяра.
Даже само название трущоб звучало, как издевательская насмешка, как осколок чего-то когда-то важного, но давно прогнившего изнутри. Люциус знал, что такие места куда интереснее зеркальных башен — именно здесь, в этих узких проходах, где грязь стекает по стальным канавам, а кабели свиваются в подобие ядовитых лиан, рождались настоящие тайны.
Он ступал по коридорам, выложенным металлическими плитами, усеянными чужими следами и чьими-то сломанными судьбами, будто по мозаике из забытого прошлого. Сквозь влажный воздух пробивался терпкий запах горелого пластика и дешёвого стимулянта, которым торговали подростки с глазами мутного багрового цвета. Кто-то из них оглядывался на незнакомца в белом плаще — слишком чистом для этого места — и поспешно прятал взгляд. Кто-то, напротив, смотрел нагло, с плохо скрываемым любопытством. Хищность этих прищуренных красных огоньков, что жадно сверлили идеальную белоснежную фигуру сквозь густую тьму себе подобных, была естественной и ничуть неудивительной. Местные уже прокручивали в голове всевозможные сценарии, следуя которым завлекут юного арда в свою паутину, расправляясь с ним аккуратно, стараясь не испортить все то, что можно было бы продать.
Он не испытывал отвращения — скорее, ленивый интерес. Всё это было для него лишней иллюстрацией к тезису о том, что хаос не только разрушает, но и создаёт бесконечные возможности для тех, кто достаточно смел, чтобы погружаться в его трещины. Здесь в воздухе дрожал осторожный страх и одновременно готовность к сделке — свой особый вид живучести, который он уважал. Местные торгаши продают и обменивают то последнее, что у них осталось, а как только товар заканчивается, находят все пути для того, чтобы вновь пополнить полки сомнительным ассортиментом.
Нога скользнула по лужице темноватой влаги, белоснежный плащ мягко шуршал, когда он вновь выпрямился, перехватывая внимание прохожих — слишком ровная осанка, слишком спокойный взгляд для того, кто пришёл сюда просто купить что-то запрещённое. Было ли хорошим решением заявляться сюда так, будто размахивая аппетитным стейком перед голодающими тощими жертвами? Очевидно, что нет. С такой ярко выделяющейся внешностью Люциус был словно ходячий апосематизм, кричащий о том, что его окрас — это лишь вежливо оставленное предупреждение для поджидающих его "хищников".
Ард испытывал истинное наслаждение от того, что Сетяра сама задавала темп. Здесь не нужно было изображать из себя кого-то другого — трущобы в равной мере презирали всех, будь ты технобарон или бродяга.
Люциус позволил себе легкую тень улыбки, прежде чем снова сделать лицо спокойным, почти отрешённым. Сегодня он собирал не подачки, а зерна правды. И если в этих покосившихся торговых рядах, в этих облезлых кабаках, в этих бесконечных лабиринтах контейнерных домов была хоть крупица полезной информации, он её найдёт. И Сетяра её отдаст.
Трущобы были невероятно богаты на цепляющие змеиный глаз детали. Не уходя даже в самую глубь, где мерзкая морось дождя омывает отчаяние Силиконового Собора, ардэнт уже приметил с десяток интересных взаимодействий, но есть те, что показались ему самыми вариативными, отчего в виске вибрировало приятное щекотливое жужжание. Интуиция.
На местном "перекрестке" выделялась вывеска, висящая на ржавых цепях и лязгавшую при каждом порыве ветра. Лавка «Старый Бильбо». Торговец внутри, похожий на облезлого воронёнка, методично разбирал кибернетический мозг, выковыривая из него металлические жилки и тщательно складывая их в коробочку.
По соседству с будкой расположилась скучающая троица, передающая трубку мира современности, упиваясь ядовитыми парами, что пьянили их фиолетовые зрачки. Ардэнт попытался распознать остаточные запахи, которыми были пропитаны грязные переулки Сетяры, стараясь понять природу и воздействие губительного наркотика.
Глухой, едва ощутимый ток опасности пробежал по позвоночнику, когда его взгляд упал на зияющую дыру в асфальте. Оттуда поднимался приторный металлический дух — сочетание крови и машинного масла. Абсолютно естественное сочетание для этого места, вот только нутро сигнализировало о том, что это еще одна извилистая дорожка к поставленной цели.
Люциус решил первым делом пройти в будку. Дверь лавки "Старый Бильбо" не издала ни единого скрипа — наоборот, отворилась с неожиданной мягкостью, будто давно привыкла пропускать в этот тесный склеп подобных ему гостей. Запахи внутри были ещё тяжелее, чем снаружи: прожаренный металл, старая кровь, дешёвые наркотики и что-то отдалённо похожее на жжёную мяту.
Торговец даже не сразу поднял голову, чем юный ард воспользовался, внимательно сканируя все обозримое ему пространство на предмет интересных зацепок и потенциальных покупок. Пальцы торгаша в рваных перчатках с неестественной скоростью щёлкали по микросхемам, вытаскивая крохотные пластины из сердцевины искусственного мозга. Он позволил себе медленно пройти вдоль прилавка, изучая расставленные ящики, банки и треснутые контейнеры с запасными чипами. На него наконец уставились мутные глаза.
Люциус чуть наклонил голову, позволяя белым прядям упасть вперёд, и коснулся пальцами ребристой крышки ближайшего ящика. Его лицо оставалось безмятежным, почти равнодушным, но внутри уже рождался азарт, подогреваемый запахом риска и чужого страха.
— Прекрасная у вас лавка, — он нарочито неторопливо повёл взглядом по помещению, останавливая расслабленный взгляд янтарных зрачков на хозяине, также разглядывая в попытках найти подсказки к его сознанию. - Я, как не сложно заметить, тут не местный. И мне крайне требуется помощь. Даже...скорее информация. Нестандартная информация. Сможете ли вы мне помочь?
Он сделал паузу, позволяя продавцу обдумать вес этой просьбы и выбрать: принять незваного гостя за слишком любопытного дурака или признать в нём достойного клиента, с которым стоит посотрудничать.
Отредактировано Леонард (Вчера 17:48:35)
