Ты однозначно мог выделить всего две существующие реакции на твое превращение, в этом люди и им подобные были удивительно просты и понятны. Первым это нравилось, они восхищались изменениями, которые в тебе происходили. Вторых это пугало, порою даже до такой степени, что они стремились убраться подальше. Ты бы не стал винить в чем-то Айрис, если бы она сейчас убежала: в конце концов, это ее личное дело, как реагировать на изменения.
Однако судя по тому, что ее запах был по-прежнему очень близким и сильным, девушка решила остаться. Мысленно ты с облегчением выдохнул, едва заслышав слова восхищения в свой адрес.
“Выходит, тебе иногда могут сниться предсказатели?” - внутренне улыбнувшись, подумал ты, представив, что было бы, если бы вы столкнулись в мире снов. Наверное, эта встреча могла стать даже более яркой, чем та, которая уже произошла в вашей реальности. Иные бы фыркнули, что ты преувеличиваешь, однако все было так, как и должно было быть. Красочно. Красиво. Так, чтобы точно запомнилось.
- Мне спокойнее с этой маской… - пояснил ты, приготовившись распутывать клубок чужих опасений и сомнений. И все же - это было очень странно для тебя - ты не ощущал какого-то страха по отношению к себе. Да и был ли он? О, едва ли, иначе ты бы не оставался на одном месте...
“Ее голос...Такой мягкий и нежный. Пушистый, я мог бы даже сказать так, если бы так можно было описать голос. Хотя почему нельзя, если очень хочется?”
Ты бы многое отдал, чтобы сейчас увидеть, какие эмоции расцветают на лице Айрис, помимо вполне очевидного интереса. Девушка ждала объяснений, а ты не знал, с какого момента лучше начать, с какой стороны вести повествование. Разве нужно было оно, в общем-то? Что бы ты сделал на месте Айрис, если бы тебя вдруг очень заинтересовала чужая личность? Чего бы ты ожидал: полного рассказа или же каких-либо определенных, четких сведений?
- Видишь ли… - ты не спешил отнимать маску от своего лица, предпочитая устраивать прочие демонстрации немного погодя. Пускай Айрис пока привыкает к тому, что ты будешь ей рассказывать.  - Из-за того, чем я занимаюсь по ночам, некоторые люди считают меня лжецом и тем, кто наживается на чужих несчастьях, - ты сделал небольшую паузу, и поспешил добавить: -  Хотя это совершенно не так.
Сглотнув тугой комок в горле, ты уселся поудобнее и снова вздохнул.
- У каждого из нас есть какой-то дар, и я уверен, что у тебя он тоже есть, - наловчившись на толковании видений, ты стал говорить очень уж витиевато, что могло вполне запутать девушку. Нужно было быть проще, и подобная мысленная пощечина тебе сразу помогла. - Мой дар - это дар предсказаний, субъективное видение будущего. Многие люди готовы отдать все, лишь бы только узнать свою судьбу и, вероятно, попытаться как-нибудь ее изменить. С детства я занимаюсь этим. Проблема только в том, что...
Стоит ли говорить Айрис о том, что все не так просто и чудесно, как, возможно, она разглядела в твоих словах? В твоем ремесле, как и, по сути, в твоем даре, полным-полно подводных камней.
- Далеко не всем нравится то будущее, которое я показываю. И далеко не каждый может усвоить уроки из моих видений. Догадайся сама, на кого падает их - порою несправедливый - гнев?
Ты не спешил пугать Айрис и дальше. Разрушить все очарование момента было легче легкого, и тебя, будь ты на месте девушки-лисицы, все это, несомненно, насторожило бы.
Но так случилось, что ты это ты.

Вьюга в тот день была ужасной.
Ветер гнул деревья и рвал одежду случайных прохожих, коим не посчастливилось брести по улицам города именно в это время. Местами на тротуарах был гололед, что превращало заваленные сугробами проходы в минные поля. То тут, то там слышались сдавленные проклятья незадачливых педестриан.
А снег все валил и валил, крупными хлопьями опускаясь с затянутых серо-белой поволокой небес. Укрытое облаками солнце освещало город слегка мрачноватым, приглушенным светом.
В кабинете Баэля было темно. Лишь только одинокий подсвечник выхватывал из темноты часть стола с пергаментом и в дрожащей пляске огня свеч из трупного жира, тени, отбрасываемые рукой с пером, казались особенно зловещими.
Движения эльфа были небрежными, летящими, но чертеж все равно казался невыразимо изящным, разве что, почерк господина Фаэнгира был настолько трудно разобрать, что впору было нанимать специалиста по шифрам лишь для этой далеко не тривиальной задачи.
Когда он закончил, за окном уже стало значительно темней, ибо подступал вечер. Анна уже должна была проснуться и Баэль размашистым жестом рассыпал порошок для чернил, закрепляя основу. Законченный свиток остался сохнуть под прессом и хозяин дома поднялся из-за стола, забрав подсвечник с собой.
Дверь в кабинет закрылась с едва слышным щелчком и эльф уверенным шагом направился в спальню, мимоходом вслушиваясь в натужный, нежный скрип досок. Старый дом был словно ворчливый старик и его тихое бормотание было очередной ноткой “настоящего уюта” который Баэль ни за что бы не согласился нарушить. Устранить скрип было легко, но, при этом, можно было распрощаться и с изрядной долей очарования одного из самых старых особняков в городе. Даже “усовершенствования” здесь были настолько незаметны, что казались и вовсе отсутствующими.
Хороший умный дом - это тот дом, что не станет кричать каждому встречному-поперечному о том, что он умный, - промелькнуло в мыслях эльфа, когда дверь в спальню сама распахнулась перед ним, на этот раз бесшумно и мягко. Анна уже сидела на кровати, задумчиво глядя на погоду за большим окном в пол, обрамленном темно-фиолетовыми портьерами. Сине золотой узор на их ткани слегка переливался в рассеянном свете огня от догорающих свеч.
Поставив подсвечник на резной комод, Баэль подошел к жене и присел на кровать рядом, взяв ее за руку и нежно поцеловав кончики пальцев.
- Нам пора, милая. Триархи не любят ждать.
Анна не пошевелилась, но ее взгляд был исполнен затаенной нежности, которую вампир не спешила демонстрировать, будто считала это ненужным и она только слегка кивнула мужу. Отпустив ее одеваться, Баэль прихватил камзол, аккуратно висящий на вешалке у двери и быстрым, легким движением накинул его, попутно оправив кружевной ворот рубашки.
Он с любовью наблюдал за тем, как неспешно одевается Анна. В любом другом случае эльф бы уже пылал негодованием, желая ускорить время в несколько сот раз, сейчас же, каждое движение супруги казалось ему вдохновляющим совершенством. Изящная фигурка Анны была словно живая скульптура в его влюбленных глазах. Наконец, не выдержав испытания соблазном, Мастер встал и решительно подошел к жене, его руки легли ей на талию, требовательно стиснув ее так, что это вырвало у красавицы легкий, томный вздох.
Легкий, почти невесомый поцелуй в шею, заставил Анну вздрогнуть и поежиться.
- Может, не будем спешить? - тихо предложила она и в спальне снова стало темно на долгие два часа.
Они пришли в себя лишь тогда, когда часы пробили одиннадцать ночи и собираться пришлось уже в спешке. Путь до графства Виндрару в лучшем случае бы занял несколько часов, даже на спец экипаже, ускоренном Баэлем настолько, насколько это вообще можно было осуществить в условиях экономии ресурсов.

В доках полисов Атлантиса всегда хватало забот. Торговцы прибывали и отбывали, как по часам, выгружая тяжелые тюки и ящики на «далекие заморские берега» в надежде заработать на изысканных вкусах местной знати.  Их работа не заканчивалась даже с закатом солнца. Между собой они бегло перешептывались и ухмылялись, указывая огрубевшими ладонями на массивные колонны возвышающегося на горе акрополя. Гордой вереницей перетаскивали они свои товары в сторону рынка, то и дело обсыпая местных лодочников своим бахвальством и лестью. «О, как им нравятся Атлантис и его укрепленные пристани, укрывающие в тенях садов гордый флот сената. Как необычно! Как уникально!»
Гратион всегда наблюдал за их лепетанием с плохо скрываемым утомлением и легким снисхождением.
Если спросить местную стражу, порт едва ли сильно отличался от любых других: слишком людный, шумный и, что немаловажно, притягивающий к себе охотников легко поживиться.  Преступность подымала свои носы везде, где пахло золотой монетой, и вынюхивала карманы шире, чтобы засунуть туда свои крючковатые пальцы. Вот только занимались этим в основном неместные или недавно перебравшиеся в город: те, кому было еще невдомек, что прокуратор вот уже несколько лет к ряду высылает особый отряд стражей вести ночной караул. С тех самых пор город мог гордиться тем, что количество неразрешенных преступлений в доках уменьшилось в десятки раз, а если и случалось, то по личному договору с самим прокуратором.
Гратион никак не мог взять в толк, как умудрился попасть в этот «особый отряд». Он не считал себя отличившимся выдающимися умениями да и, видят боги, не старался выпячиваться. Стражник привык, приосанившись, отвечать односложно, выполнять поручения исправно, но никогда не пытаться лишний раз дать о себе знать. Ведь чем больше кажешься дураком, тем меньше с тебя будут требовать. Практика, работавшая практически всегда. Вот только нынешний прокуратор оказался не лыком шит. Всякий раз он будто видел стража насквозь, охотно и по доброй воле отправляя Гратиона в самый пыл городской суеты, при этом приговаривая похвалы. Всякий раз мужчина прикусывал язык и старался не сильно хмуриться, слыша, с какой хищной гордостью правитель говорит о своей «полиции».
В отряде, отправленном на патруль сегодня, Гратион был самым юным, потому по негласной традиции, в принятии которой молодой человек голоса не имел, отсылался в обход самой долгой тропы, что проходила от порта до рынка и дальше по узким проулкам «улиц блаженства». И, хотя улицы могли называться «блаженными», их содержимое было на порядок порочнее вырисовываемой фантазией картинки, особенно в ночное время суток. Услышав предстоящий ему путь, мужчина тяжело перевел дух и слегка поежился на морозном воздухе.
«Угораздило же», — сплюнул Геланор, натянув шлем покрепче и молча зашагав в направлении опустевшего к ночи рынка. Хотел бы он побеседовать с тем, кто определил его в «особый караул». О, как бы он наговорил ему за то, да и за это тоже. Однако с диким вепрем спорить было безопаснее, чем с нынешним прокуратором, потому Гратион покорно плыл по течению, наблюдая за тем, в какие новые подозрительно грязные воды оно его занесет.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, когда Гратион добрался до «улиц блаженства». В темных проулках веяло помойным смрадом и спиртом, но мужчина давно привык к подобному антуражу. Он легким движением поправил шлем, ухватился покрепче за ксистон и зашагал выверенной, марширующей походкой по крошащейся кладке самых злачных улиц города. То и дело до его ушей доносились далекие возгласы, хохот и пьяные всхлипы, на которые стражник, впрочем, не обращал никакого внимания, почитая за естественный шум «улица блаженств». Взгляд его, сфокусировавшийся, но не цепляющий ничего конкретного, скучающе блуждал по дверям домов, а ум перечислял в голове: «Таверна Золото Руна», «Бордель Мадам Мастридии», «Лавка Шестелапого Хос…а?». Стражник резко остановился, втыкая кончик копья в землю.
На его пути стояли двое мужчин. Один, очевидно только вышедший из борделя, и второй, чьего лица Гратион не мог рассмотреть. А между ними разгоралась до боли знакомая сцена, которую ввиду особенности службы дозорный видел великое множество раз. «Не позавидуешь работникам Мадам Мастридии», — подумалось Геланору, но он тотчас был вынужден поймать свои мысли и припрятать их куда дальше. Ведь, когда его глаза смогли выловить отдельные черты потенциальной жертвы, Гратион заприметил причудливую, совершенно не подходящую борделю одежду. Либо бордель начал использовать чужеземные ткани для привлечения клиентов, либо выходец из борделя был вовсе не работником, а простым несчастным, кого угораздило нарваться на неприятности.
Стражник подавил очередной вздох. Будь этот юноша работником или хотя бы постоянным гостем борделя, за ним бы приглядели местные охранники или сама Мастридия. Однако ситуация накалялась, а помощи, как видно, ждать не приходилось ни от кого кроме зазевавшегося дозорного. Нахмурившись, Гратион присвистнул, тем самым обратив на себя внимание пристававшего. Широкоплечий шкаф грубоватого сложения и слегка горбатый… Из уст Геланора вырвался еще один тяжелый вздох.
— Опять ты за старое, Диодор? – гаркнул он сердито, покрепче ухватившись за копье, — Никак тебя жизнь не научит прекратить распускать свои лапы!
Именуемый Диодором резко развернул свою, перекошенную яростью и заметно хмельную «морду», невольно выпуская свою жертву из крепкой хватки лишь за тем, чтобы во все глаза уставиться на объявившегося стража.
— Будь ты умнее, прошел бы мимо, - Гратиону не пришлось по душе, как недобро ухмыльнулся собеседник, демонстрируя ряд неровных зубов, — Кишка тонковата будет мне мешать, псина прокураторская. Вас разве не учат выбирать противника по размеру?
Стражник заметно напрягся, заметив то самое выражение, с каким обычно еще более недобрая мысль посещает такие похабные умы, какие были у Диодора.
— Или хочешь увести мой товар? Да я твоими внутренностями окрашу эти двери!
«Что же за день такой», — подумалось Гратиону. Стараясь не терять бдительности, он перевел взгляд на чужеземца и как можно аккуратнее кивнул ему в противоположную сторону улицы: во мрак, где при желании можно было быстро скрыться от взглядов двух мужчин и убраться по добру, по здорову, пока развратный громила был отвлечен новой мишенью. Дозорному лишь оставалось надеяться, что незнакомец способен считать его предложение о побеге без слов.

на 12.03.2025 — актуально

Ту, с которой связан клятвой
Тайрисс

фейри (нереида), 200+
Возмутительница моего душевного спокойствия, певица в игорном клубе "Хейнир"

КОНЦЕПТ

То ли я раб твой без воли,
То ли почти свободен (с)

Когда-то давно Пересмешник и нереида встретились и заключили сделку. За нарушение условий, он потребовал её голос, а она его свободу. Казалось, что никто не нарушит договорённостей, но случайность, или рок вынудили его оступиться. Сделка была нарушена, и она явилась за платой.
— Женись. Так гласит договор, ты поклялся.
— Женюсь. Когда-нибудь, ведь ты не указала дату. Подождёшь лет так 500 и станешь моей третьей, или пятой супругой?
Они расстались недовольные друг другом, но годы спустя встретились вновь. Она угодила в пиратские сети, он выкупил её. Кто она теперь? Его личная рабыня, неприятность, что свалилась на голову, или всё-таки будущая жена?

ДЕТАЛИ

Характер на усмотрение игрока, но Рисс вряд ли тихая и смирная девица.

Подробности нашей сделки и её нарушение предлагаю продумать вместе. У меня есть несколько задумок, обсудим😉. По одной из идей, именно Тайрисс дала Андалиру истинное имя, может быть против его воли.

Скорее всего Рисс не стремилась замуж, а угрозу браком посчитала гарантией того, что Андалир сдержит условия сделки. Она ненавидит не соблюдение договорённостей, поэтому свадьба для неё дело принципа.

Голос нереиды её главная гордость, красивый и чарующий. Она уверена, что не каждый достоин слышать её пение. После выкупа у пиратов Андалир заставил Тайрисс петь в его игорном клубе избранным гостям.

Отношения этих двоих это всегда хождение на грани. Взаимные подставы, провокации и издевательства. Но Лир никому не позволит обидеть "его певичку", объясняет это тем, что когда-то потратил солидную сумму на её выкуп.

Тайрисс может освободить Андалира от его клятвы, но не делает этого по причинам, известным только ей одной.

У тебя два облика, для суши и для моря.

Прочие детали на ваш вкус. Перечисленные выше также обсуждаемы.

ЧТО ИГРАТЬ

Жду тебя, моя заноза. Давай отыграем сложные отношения тех, кого связала магия и собственное упрямство. Заявка с потенциалом в пару, если сыграемся. Буду рад, если форум станет твоим ролевым домом, и помимо меня ты найдешь здесь и других соигроков. Здесь отличная атмосфера, доброжелательный флуд и просто шикарные люди.

• Тип приемки: полная анкета / мини-анкета (аннотация + пример любого поста)

• Заявитель просит пример поста: да (с ролевой сходной тематики / написать пост на выбранную тему)

• О заявителе: пишу по 2-3 поста в неделю, могу и больше. Объём постов средний. Не самый активный флудер, но бываю набегами.

Пример поста заявителя

Дверь кареты открылась, и Лир с шумом спрыгнул со ступеньки оказавшись наконец на улице. Он планировал посетить новый бордель в компании Пересмешников, но для начала решил самолично убедиться в том, что заведение стоит внимания.

— Что же, поглядим-поглядим, — эльф несколько припозднился и не был в числе первых посетителей, это позволяло ему не привлекать к себе лишнего внимания, бесшумно и незаметно маневрировать среди гостей. Он даже одет был довольно скромно по своим меркам: черный камзол под цвет брюк и рубашки, темно-лиловый жилет, никаких ярких, привлекающих элементов и даже медовые волосы были собраны в хвост и спрятаны под высоким воротом.

Взгляд подмечал всё: и прелесть внешней архитектуры, и удачное сочетание цветов, обилие красного подталкивало к нужному настроению, и удачную находку в виде нескольких построек и улочек, что связывали их вместе. Ты словно окунался в пёстрый город, в котором хотелось заблудиться. Ниппонский стиль не покорил сердце Андалира, всё же он предпочитал классические эльфийские элементы, но не отметить его красоты не мог, это было бы нечестно перед самим собой. Но всё же Лир пришёл в бордель не для того, чтобы убранство разглядывать, хотя оно тоже играло важную роль, и его внимание скоро сместилось.

Местные девушки были красивы, ещё и подобраны на любой вкус, они звонко смеялись, улыбались клиентам, были милы и соблазнительны. Пересмешник бродил среди них, но пока не спешил кого-то выбрать, всё казалось, что самая лучшая ждёт в следующем здании, и, если закончить поиски, он её упустит. «А вампирши здесь есть? Оборотницы? Может, и феечку какую-то необычную встретить можно? А вот орчиху не надо, пожалуй», — взгляд Пересмешника блуждал от одной кандидатки к другой, но казалось, что чего-то не хватает, но может, он просто придирался, — «слышал, что здесь есть ванны с вином, это мне точно пропустить нельзя».

Жадно ища новых впечатлений и красок, Андалир вышел к центру комплекса и его внимание, на удивление, привлекли не здания и не очередная девица. Парящие белые лепестки привели его к вишнёвому дереву, что вопреки здешней архитектуре показалось гостю инородным. Слишком чистым и невинным оно выглядело среди этого великолепного царства разврата. Хотя это несоответствие казалось даже забавным. Приблизившись, элдрен наклонил одну из веток и вдохнул лёгкий аромат цветов, их лепестки вздрогнули и осыпались на него. Из груди вырвался негромкий смех. Впервые с момента нахождения в «Пряной Вишне» Андалир остановился, не блуждал бесконечно по коридорам и мостикам, не искал девицу по-гибче и симпатичнее. Только сейчас он смог оценить всё, что увидел, масштабность заведения, силы и труд, что были в него вложены, и душу — она здесь явно была.

— Всё же стоит позвать и остальных Пересмешников.

Задумавшись, он обратил внимание на неприметное здание совсем рядом. В глаза бросилась и охрана, разумеется. «Интересно, что там? Ещё одни особые комнаты? Для самых редких и дорогих гостей». Любопытство вынудило подойти ближе, но не настолько, чтобы вызвать обеспокоенность самураев. Пока.

Фейри

Певица в игорном клубе (ж. +200)